| Strannik | Дата: Среда, 17.03.2010, 18:23 | Сообщение # 1 |
 Мудрость сияния
Группа: Проверенные
Сообщений: 2597
Статус: Offline
| Преждевременное лето.
«Я не думала умирать. Через сутки улечу, все забудется. Пройдет. Но такая была невыносимая тяжесть в груди. Куда сбежать, спрятать тело от этой боли?
Хорошо бы заснуть и проснуться перед вылетом, прямо в аэропорту. В руках появилась пачка таблеток. Снотворное. Глотала таблетки, запивала водой. Я подносила ко рту очередную таблетку. Сквозь узкое окно моей комнаты виднелось оловянное небо.
Изба стояла на пригорке. Видно далеко: река, приток Енисея, за ней — темно-зеленая масса тайги, горы. Язык принимает глянцевый камешек таблетки. Вдруг бесшумно рвется пополам комната, из щели быстро-быстро сыплются яркие живые картинки.
Я приехала из Москвы к дедушке с бабушкой на лето. Село на юге Красноярского края, с почтой, школой, ПТУ. Был и клуб. В субботу иду с подружками на дискотеку. Местная молодежь группами и поодиночке течет к клубу. У меня немного необычные ощущения, я хоть и не впервые иду в этот клуб, но что-то тревожно-радостное и невидимое, как пузырьки шампанского в неоткрытой бутылке.
Заходим: мерцание света, музыка. Тело отзывается на басовые ритмы. Стоим. Подходят парни, один выделяется сразу. Черноволосый красавец невысокого роста. Бросила взгляд на него и узнала, что мне нравятся невысокие.
Его звали Петя. Мы протанцевали допоздна. Петя пошел провожать. Выходишь из духоты, шума, тесноты в темную, обволакивающую густоту деревенской ночи. Уши благодарно встречают тишину.
Воздух вибрирует ароматами. Здесь все: от сырого тяжелого «до» коровьих лепешек и подножной травы к кисловато-терпкому «ре» огородной кукурузы, с напряженным, пронзительным «ми» скошенной травы со стонами зверобоя, душицы до сухого легкого «си» кедровой коры и липового листа. На черном небе звезды, столько звезд, что забирает жутким восторгом. Когда нам было по девять, мы с сестрой лежали на лавочке возле дома, смотрели, как падают звезды.
Я спрашиваю сестру: «Ты чего хочешь загадать?»
— «В Индию хочу попасть. А ты?»
— «А я прошу, чтобы конца света не было в 2000 году».
— «Нашла чего загадывать! — отозвалась сестра.
— Нам будет по 26 лет, это глубокая старость, пусть наступит конец света».
Мы идем с Петей. Пятно света возле клуба удаляется назад, только звезды с неба освещают путь. Голос Петра выплывает будто ниоткуда.
Петр рассказывает: «Сейчас такие перспективы. Страна проснулась. Можно развернуться. У меня свой кооператив. Машина есть — «пятерка».
Скоро дом построю». Я почти не слышу, что он говорит, или не слушаю. Мне хорошо.
Ног не видно: идешь по колено в темноте. Дома я долго не могу уснуть. Как волшебно бьется сердце! Каждый удар — волна счастья. Стали встречаться. Петр играл на гитаре, пел. Однажды губы сблизились и это произошло. Мы продолжали дружить, встречаться, но теперь кроме дня была ночь.
«Ты знаешь, — говорила я, — мне кажется, я все про тебя знаю. Все-все».
«Что — все?» — спросил он.
«Например, откуда у тебя этот шрам на спине». Я провела пальцем по рубцу.
«Ну и откуда?»
«Это словами нельзя сказать».
Он засмеялся: «Тогда я знаю, для чего у тебя эта родинка».
«Ну?»
«Вот для чего».
И он поцеловал ее. Прошел август. Он знал, что я скоро уезжаю. Однажды — и лицо его было серьезно — он сказал: «Выходи за меня замуж».
Менее всего я ожидала такого. Я была не готова к браку. У меня — бурление чувств, полет сердца в счастливую неизведанность, а тут — брак.
Брак — это что-то совершенно другое. Я растерянно молчала.
«У тебя все будет, — сказал он, — единственное: в Москве не сможем жить сейчас. Здесь у меня дело. А там ничего. Но потом, лет через пять, переберемся, если захочешь».
Я молчала. Произнесла: «Но мне только семнадцать».
«Я сделаю для тебя все». Мне сомкнуло губы. Ни звука.
«Ну, думай. У тебя есть еще три дня».
Через три дня встретились на дискотеке.
«Ну как, решила?» — спросил он.
«Решила».
«И что?»
«Не выйду». — Слова дались очень тяжело.
«Ладно», — сказал он и вышел. Внутри у меня начиналось опустошение. Будто дул сильный ветер. Я танцевала с подругами, но искала его глазами. Его не было нигде. Танцевать расхотелось, пошла к выходу. Он стоял с другом. Рядом две девушки. «Проводишь?»— посмотрела я на него.
Он холодно сказал: «Дорогу забыла?» Он обнял стоящую рядом девушку. Грубость резанула, будто мы — чужие. Я пошла, и внутренний смерч выедал сердце. Слезы лились рекой.
Я проглотила последнюю таблетку. Легла, сна не было. Голова стала расти, а комната уменьшалась, оставаясь такой же. Скоро будто не я была в комнате, а комната у меня в мозгу. Потом раскрылась дверь, вошла сестра.
Я спросила: «Как ты здесь? Ты же в Москве».
«Москва везде, — сказала она. — Вот шагни сюда и будешь в Москве». Я сделала шаг и вывалилась в окно. На лавочке сидел брат.
«И ты здесь?» Он не ответил. Возле его ног терся кот. Я всмотрелась в кота, он растворился под моим взглядом.
Огород и улица распались на множество самодвижущихся картинок, в этих картинках шла жизнь множества людей, одни куда-то шли стройными рядами, маршируя, другие работали в полях, третьи мылись в бане, обедали, читали книги, плясали на дискотеке — и до бесконечности маленькие такие картинки.
Потом мне стало плохо, я стала задыхаться, картинки кончились, я нашла себя на улице, на траве у окна. Хотелось пить, и я пила, пила ледяную воду.
На следующий день с больной головой шла по улице. Петр попался навстречу. Мы оба отвели глаза. Утром дядя повез в аэропорт, выяснилось, что рейс отложили до пяти утра. Мы вернулись.
«Можно мне на дискотеку?» — спросила я.
«Куда угодно, но в два должна быть дома».
Я нашла его в клубе, в курилке.
Он бросился ко мне, крепко схватил за руки: «Ты осталась?»
«Рейс отложили». Мы молча гуляли четыре часа по берегу. Расставаясь, он обещал звонить, а я — приехать следующим летом. Он проводил домой. Мы стояли, обнявшись, под фонарем. Дядя выгнал машину из гаража. Мы поехали. Петя стоял и махал вслед рукой. Он звонил, но я не приехала следующим летом, я вышла замуж».
На правой руке в пункте 17—18 лет наблюдаются две линии влияния, тесно расположенные друг к другу.
Нижняя линия останавливается короткой ветвью из линии Судьбы — это отношения с Петром, которые не переросли в замужество (рис. 4, линия Влияния — желтый, линия Судьбы — синий, линия Жизни — зеленый, ветвь — красный).
Верхняя линия Влияния входит в линию Судьбы — это брак, однако линия Влияния пересекает линию Судьбы, что указывает на будущий распад брака.
Микроскопический крестик рядом с линией Судьбы (рис. 4, красный) указывает на незначительную угрозу жизни.
|
| |
| |
