| Strannik | Дата: Пятница, 15.07.2011, 15:25 | Сообщение # 1 |
 Мудрость сияния
Группа: Проверенные
Сообщений: 2597
Статус: Offline
| По дороге в мозг.
«Меж качающихся и подпрыгивающих голов — лицо молодого лейтенанта. Он смотрит на меня и идет в моем направлении. Остановился передо мной, чуть было не щелкнул каблуками: «Разрешите...» Я наклонила голову в знак согласия. Потупив глаза, дабы он не с первой минуты уловил блеск интереса и благосклонности. В то время я мечтала выйти замуж за военного. Вероятно, результат настойчивых внушений родителей, особенно отца, полагавших, что для меня нет лучшего мужа, чем человек армейской закалки. Время тогда стояло за них: все любили военных. Вот мы в гуще танцующих. Его рука крепко удерживает мою талию, другая бережно несет ладонь. Где-то сбоку от ума или в недрах его раскрывается нечто, как занавес отходит, и там невиданная панорама будущего, и мысль прочерчивает ее как дальняя дорога: вот так бы вместе руку в руке до конца жизни, в тихом блеске ровного счастья, полного слияния сердец. Он смотрит в глаза, губы его шевелятся, он что-то говорит, грохот музыки проглатывает слова. Я улыбаюсь, мотаю головой. Он наклоняется вперед и, почти касаясь уха, от чего бежит щекотная змейка по шее, говорит свое имя: «Борис». «Лена», — отзываюсь я, также приближаясь к его уху, посылая приятную змейку. Танец заканчивается, он провожает меня, но не остается и уходит, скрывается из виду. Я грустнею. Захлопывается будущее, рассыпается тайная надежда на счастье. Для чего же было видение?
Он возвращается не один — приводит друга, такого же, как он, лейтенанта. У меня здесь подруга, о которой мне известно, что она хочет замуж за военного. Мы их знакомим, и она идет с ним на танец. А я иду с Борисом. Мы еще делаем пару танцев, потом уходим, бредем по улицам бесцельно, пока, наконец, губы, слившиеся в поцелуях, не осмысляют это движение. «Ребят, — говорит Борис, — а пойдемте в поход». «Прямо сейчас?» — вступает иронично подруга Вера. «Нет, зачем, завтра. Завтра же воскресенье. У нас и у вас выходной». «У нас всегда выходной», — сказала я. «Не подумайте чего, — добавила Вера, — у нас каникулы». «Каникулы заканчиваются через неделю», — с показной печалью произношу я. «Тем более, пока каникулы, — разом выкрикивают оба лейтенанта. — И еще — у нас есть отличная палатка. И ходить далеко не надо, вышел за город, и — лес. Удобный в этом отношении город».
Договорились отправиться утром. Утром не получилось — как бывает, сперва проспали, потом провозились, в общем, отправились после обеда. Поставили палатку, запустили магнитофоны, да еще гитара была у Кости, но это на вечер, до костра. Вечером вспыхнул огонь, зазвенели струны и молодые голоса. Звенели не одни струны, а еще шлепки ладоней об открытые части тел. Комары. Такого числа кровососов я не видела ни до, ни после этого вечера. «Ребят, — сказал серьезно Костя, — я вам вот что скажу. Я все понял!» «Чего ты понял?» — «Это не оттого потемнело, что солнце скрылось. Это комары налетели». Мы бежали в палатку, но и там не было спасения. «Как же мы забыли мазилки захватить? — плакала Вера. — Это ужас какой-то, меня к утру здесь уже не будет, только одежда». Все гаркнули: «Одежды тоже не останется, они сожрут и ее». Мы промучились до утра. С первым серым лучом рассвета бежали с поля битвы. Лицо и кисти рук у меня горели огнем. Проклятые комары, думала я. Если бы не они, возможно, что-то важное случилось бы в жизни. Важное, однако, произошло, хотя из-за комаров с некой задержкой. По дороге в город, когда кровожадные тучи поредели и поднявшийся ветерок сдул самых настырных, Борис взял меня за руку и сказал: «Давай распишемся». «Давай», — отвечала я. С этой секунды наши руки, плечи, глаза и все, что у нас было, все сделалось общим, единым, неразрываемым. Хотя слова были произнесены просто, легко, и мы все еще шли по дороге, позади Веры и Константина, началась будто новая жизнь... На второй или третий день, не помню уж, голова у меня стала заваливаться набок. Когда напряжешься, вроде можно держать прямо, но как расслабишься, она заметно едет вбок и вниз. Теперь, чтобы поддерживать голову вертикально, нужны были усилия. Это удивило, раньше такого не было. Голова сама держалась как нужно. Это было загадочно, таинственно, и у меня не было объяснений, кроме, может быть, странного полущекотного чувства в основании головы, но что вызывало чувство, я не постигала.
С лейтенантами неделю не виделись, начались занятия в институте. Голова у меня уже не стояла прямо и усилием воли, воли не хватало, я сидела на лекциях как дура, с башкой набок. Вечерами я стала ощущать, что у меня что-то ползет и нижней части головы. Я отправилась к маме и сказала: «Ма, посмотри, чего у меня там». Мать взглянула: «У тебя тут все распухло, погоди-ка, да это же клеш!» Мать попыталась вытащить его — не получилось. «Он очень глубоко залез. Давай-ка в больницу». — «Ой, я не хочу, вдруг резать будут». — «Ну а как же, может и резать, а что делать?» — «Да само пройдет. Он выползет либо сдохнет. Чего беспокоиться?» Но мать уговорила. В поликлинике не смогли вытащить, залили это место какой-то гадостью и приказали следовать в больницу. Я оказалась на операционном столе. Под местной анестезией влезли в голову со стороны нижней части шеи и достали насекомое. Врач отругал: «Вы как из Средневековья. Чего тянули? Еще бы день, и он бы в мозг пролез, и конец». Это меня не испугало, я как-то даже не верила, что могла умереть: ерунда какая-то.
Вскоре объявился лейтенант. Пошли гулять. Он вдруг говорит: «А давай не будем расписываться». «Давай не будем», — сказала я. Помолчав, он добавил: «Может, вообще расстанемся?» «Давай расстанемся», — сказала я. И не было ни обиды, ни сожаления. Может, клещ повлиял. Хотя вряд ли, клещ был не энцефалитный».
На левой руке находим линию Влияния, «отягощенную» энергиями Марса, характерными для партнеров, выбравших военную карьеру (рис. 4, л. Влияния — желтый, знаки Марса — красный).
Линия Влияния достаточно длинна и заметна, что как бы не совпадает со слабостью связи с лейтенантом Борей.
Но должны напомнить: линия не столько человек, сколько структура программы развития, которая обеспечивает связи с военными.
Длина и вес линии уходит в будущее, в том смысле, что нашей героине еще предстоит войти в серьезные отношения с военным, хотя эти отношения останутся платоническими, поскольку линия Влияния не коснулась линии Судьбы (рис. 4, л. Судьбы — синий).
Укус клеща выражен нарушениями системы самосохранения, покажем два признака (рис. 6, красный).
|
| |
| |
