«Поиск сердца».

[ Новые сообщения · Участники · Правила форума · Поиск · RSS ]

Страница 1 из 1 1
Модератор форума: мартагона, DEMONAZ

Форум » Хиромантия » Статьи Финогеева » «Поиск сердца».

«Поиск сердца».

Strannik

Дата: Воскресенье, 10.07.2011, 18:03 | Сообщение # 1

Мудрость сияния

Группа: Проверенные

Сообщений: 2597

Награды: 13

Статус: Offline

«Поиск сердца».

«Вдруг—диво! Среди бронзовых хвойных иголок лежит камень в форме сердца. Через метр — еще один, поменьше. А вот еще и еще. Бросило в жар. Я оглянулась Никого. Наступила на ветку — хруст побежал быстрыми ножками в разных направлениях и кричит она здесь, она пришла, смотрите на нее. На миг тишина и опять — посвисты, щелчки, шорохи. Степенно скрипят стволы сосен, догоняет едва слышный гул от реки, сверху спускается шум листьев. Воздух — как счастье: не надышишься. Еще один камень — сердце. В середине — дыра, рана. Наклоняюсь, погружаю руки в мох, пытаюсь вытащить. Тяжелый. Выпрямляюсь с камнем у груди, поворачиваю к реке. Берег приподнят метров на пять. В середине река кипит, грохочет, здесь — тихая заводь. Прозрачная чернота. Отпускаю камень, он оживает, начинает двигаться, медленно вращаясь, удаляется. Шлепок, брызги — вода поглощает его. Гладкие круги. Гляжу на воду, забывая обо всем. Время тонет в толстом шелке реки. На минуту погружаюсь в воспоминания. Он был женат, мы расстались. Когда-то это должно было случиться. С годами чему-то учишься — не разрушать семью, расстаться без обиды. Говоришь: пусть он будет счастлив, пусть ему будет хорошо. Веришь словам, которые говоришь, хочешь быть искренней. Наворачивается слеза, бежит к краю века. Годы идут, открываешь не те двери, ошибаешься в выборе, прямая замыкается, и вот еще один лишний, ненужный круг. А годы идут... Летние месяцы хотела провести сама с собой. Позвонили друзья с Алтая. «Давай к нам. Под Барнаулом есть санаторий. Природа — обалденная». На лето не получилось. Только в октябре. Еду в аэропорт. Самолет разбегается, как прыгун с шестом. Опирается на воздух и берет высоту. В аэропорту встречают: «Значит, такие планы: сначала на три дня в лес, потом в санаторий». Отправляемся. Подруга с мужем, еще один молоденький паренек — юристе их фирмы и двое сотрудников — муж и жена Микроавтобус петляет по неведомым дорогам, запутывает след. Мне хорошо — прошлое не догонит. Выезжаем на берег реки. Горы, лес. «Это река Катунь». Разбиваем палатки, темнеет. Все необыкновенно, костер вырезает из мрака неровную сферу. Делаю несколько шагов прочь от огня. Страшновато, ночь чернилами заливает глаза, съедает руки, тело. Проходит минута. Начинаешь видеть. Запрокидываю голову— Боже мой! Неба нет — только звезды. Все усыпано ими. Смотришь не отрываясь, проваливаешься, летишь к ним, бесконечно. И мнится, будто все понимаешь, все-все. В палатках спали по трое. Залезаешь в спальный мешок, закрываешь глаза и — плывешь меж деревьями, над водой, летишь к костру. Возникают глаза молодого парня, Николая. Он глядит не отрываясь. А меня будто нет здесь, и взгляд не задевает, не находит дороги, мне это не нужно. Закрываешь веки, открываешь — утро. Один миг. Но знаешь: был сон. долгий, глубокий. Вылезаю из палатки. Передвигаюсь к реке, сажусь на камень, замираю. Темно-синяя гладь вод, разноцветные горы: белесые, голубые, коричневые, желтые. Сосны, бьющие в небо, нагромождение каменных глыб — все чистая, застывшая нежность. Где-то внутри отпираешь последний замочек — преград больше нет. Одно перетекает в другое. «Вам, наверное, холодно», — Николай садится рядом и обнимает. У него теплое плечо, и я понимаю: прохладно. Мы долго сидим без единого слова. Словам не выжить. Николай вдруг прижимается щекой. Я не отодвигаюсь, это мне кажется таким же невинным и первозданным, как все вокруг. Он младше меня на восемь лет. Совсем юноша, очень ласковый и застенчивый. Подруга сказала, что он был женат, но они не живут и сейчас в разводе. Потом завтрак. Потом я иду в лес, нахожу «разбитое сердце» и бросаю его в Катунь. Мы едем на другое место. Посещаем женский монастырь. Чтобы попасть туда, надо пройти по висячему мосту. Захватывает дух. Отвесные скалы, река клокочет далеко внизу. В маленьком храме я зажгла свечу и помолилась об исцелении души. Вечером костер, ужин. Выпили вина. Николай выпил рюмку и сломался. Превратился в другого человека, стал агрессивен, полез с приставаниями. Волна протеста, и я оттолкнула руку. Утром он извинялся, умолял простить. Оправдывался: «Не переношу алкоголя. Я вообще не пью. У меня непереносимость». Собрались, поехали дальше. Николай больше не пил. Вечером расположились у костра. Мы с Николаем проговорили до утра. На следующий день возвращались в Барнаул. Николай жался ко мне, как ребенок. Все переглядывались, улыбались: «Мамку себе нашел». Подруга сказала мне: «Николай влюбился в тебя. Но боится, говорит она — богиня, принцесса, а кто я?» Перед отъездом Николай подошел: «Можно тебя навестить?» «Приезжай, — сказала я, — на один день». Он приехал, мы гуляли и говорили, его пылкость вызвала всплеск в сердце. Он остался, пробыл три дня. Сказал: «Я твердо решил переехать в Москву и делать карьеру». «Хорошо, — сказала я, — но сначала вернись на работу, да и мне надо побыть одной...» Я приехала в Москву. Он посылал мобильные записки каждый день. По часу болтали по телефону. Проходит октябрь, ноябрь, декабрь. «Я приеду на Новый год?» — просит он. Я решила: пусть приедет и поживет месяц. Я чувствовала — это нужно мне. Он сообщил дату вылета, номер рейса. Я обещала встретить. В тот день, прежде чем выехать в аэропорт, беру телефон, набираю номер. Если он в воздухе, то не ответит, если нет, то возьмет. Не совсем понимаю, зачем делаю это. Делаю. Гудки. Он отвечает. Голос чумовой, спросонья. Узнает меня, понимает — проспал рейс. Во мне закипело негодование. Все не так. Он в шоке, обещает прилететь сегодня же. Потом я узнала: он пил эти три месяца и почти не спал. И заснул, когда не нужно. Все это я узнала позже. Он прилетел другим рейсом. Начали жить, общаться. Он талантливый, остроумный, блестяще знает английский. Дал мне несколько уроков. Настал день, я ухожу на работу. Возвращаюсь, он открывает. Речь плывет, тяжелое шевеление пальцев. Нетрезв. Волна раздражения.
Вползает видение. Как старик, тянет губы и шепчет в ухо: помнишь? Я узнаю, это было много лет назад: Николай походит на моего первого мужа. Тогда это было скрыто, теперь ясно, что будет. Алкоголь съест человека Взлеты, падения, бесконечные обещания, но то же безволие и безответственность, и кривая равномерно уходит вниз. Все начинает раздражать — всякое слою, поворот головы, сопение в кровати. Быстро теряешь деликатность. Он уехал, был вздох облегчения. Но есть понимание: этим не кончится. Не выбросишь, как каменное сердце. Летишь по орбите, отдаляешься понемногу. Потом я приехала в Барнаул. Муж подруги сказал: «Банальный случай. Он гробит свою жизнь, и ему не поможешь». Мы сходили с Николаем на лыжах, зашли в храм, я купила крестик и вложила ему в ладонь. Он плакал, говорил, был шанс, но он не смог. Я уехала, полетели пьяные записки. Я ответила: пиши, когда будешь трезв, — перестала отвечать. Орбиты расходятся, свет планеты бледнеет и исчезает. И только звезды горят».