| Strannik | Дата: Вторник, 08.03.2011, 16:23 | Сообщение # 1 |
 Мудрость сияния
Группа: Проверенные
Сообщений: 2597
Статус: Offline
| Опыт зрения.
«Я видела его прежде много раз. Но это не трогало. Встречала в школьных коридорах и на репетициях в актовом зале. Я пела патриотические песни. Он тоже пел и еще — играл на гитаре. Мы заканчивали репетицию, приходили они. Он был старше: я в седьмом классе, он в восьмом. Или мы приходили, они заканчивали репетировать и покидали зал.
Я была не готова к этому чувству. Невесть откуда ворвался вихрь. В теле — новое тело, другая кровь. При мысли о нем — внутри огонь. Жжет и мучит, но это волшебная мука и ласковый огонь. Это произошло на концерте. Он вышел на сцену с гитарой. Волной гас шумок в зале. Пока он шел, в тишине поскрипывали половицы сцены, ничего не происходило. Это случилось, когда он запел. Я не узнала его. Лицо его преобразилось. Стало другое лицо. Я открыла потрясающую истину. Лицо — это не то, что мы думаем. Реальное лицо мы видим, когда любим. Подлинное лицо. Настоящий свет его.
Меня швырнуло в яростную новизну жизни. Я любила, и мне надо было видеть его каждую минуту.
Они учились этажом выше. На перемене я говорила подружке: «Пошли наверх». «Зачем?» — спрашивала она. «Просто так», — отвечала я. Она верила. Серые ступени плывут перед глазами, пол на уровне глаз. Потом начинает разворачиваться длинный широкий коридор. Толпа подростков. Разноликая масса колеблется, перемешается, от криков закладывает уши. Пропускаю толпу сквозь расческу глаз. Нахожу его, любуюсь, мучаюсь, не подаю вида, прохожу мимо, разворачиваюсь, иду назад, вновь вижу. За руку тащу подружку туда и обратно. И так каждую перемену.
Была еще сладостная тайна. Когда я подглядывала за ним на репетициях. Большой актовый зал. Место сцены освещено, а кругом полутьма, темные углы, я забираюсь в темный угол и, невидимая, смотрю на него. Он пел дуэтом с девушкой, я считала ее соперницей, мне казалось, он нравится ей, а она ему. Я ненавидела ее, как потом оказалось, зря. Я складывала левую руку трубочкой, находила в дырочку ее лицо. Мне хотелось ее стереть. Достать серый школьный ластик и стереть изображение.
Потом поняла: ему нравилась не она. На школьном вечере я увидела: он танцует с другой девочкой. Ее я ни разу не встречала в школе. Хотя наверняка пересекались, просто не отложилось. По блеску в его глазах, по тому, как бережно он вел ее. Какая улыбка была на его губах, я поняла — вот в кого влюблен.
Я испытала жгучее чувство — будто горячий нож вонзается в сердце. Много позже я определила его как ревность. И очень нехорошее чувство по отношению к сопернице, которого я стыдилась, но ничего не могла ему противопоставить. После этого случая безнадежность поглотила. Стала окончательной, беспросветной.
Безнадежность была изначально. Она шла от комплекса. Он казался мне необыкновенным, у него все особое — фигура, прическа, походка и то, что пел не патриотические песни, а мелодии «Битлз». Теперь я понимаю, что та безнадежность была немного напускная, специально созданная, из неких смутных, неясных соображений, чтобы не сглазить. Чтобы не сломалось прежде времени, чтобы все-таки получилось.
А если не получится, тогда, может быть, я уцелею и не умру от печали, так как заранее знала, что ничего не будет. До этого школьного вечера еще оставалось то самое «а вдруг». Был какой-то, пусть слабый, где-то на самом краю, в самом укромном уголке души, лучик надежды, даже не лучик, а далекая светлая точка. Но в минуту, когда я прочла восхищение и любовь к другой, мрак поглотил крохотную звездочку.
Та девушка была очень красива, а я была никакая, незаметная. Я знала, что никогда не смогу открыться ему. Он так и не узнал. Об этом не узнал никто. Лучшая подруга не догадалась. Так и не поняла, для чего мы бегали на верхний этаж.
Я ничем не выдала своих чувств. Хотя внутри ревел белый огонь и тек раскаленный металл.
Я чувствовала движение к чему-то совершенно безвыходному и мучительному.
Спасение явилось стечением обстоятельств. Отца переводили на другое место и дали другую квартиру. Я была вынуждена покинуть школу, мы переезжали. Теперь новая беда: я думала, не переживу разлуки с ним. Но вот что странно. Все оказалось гораздо мягче. Я выплакалась в подушку, и слезы будто смыли чувство. Не сразу, но угасающими всплесками оно уходило.
Прошло пять лет. Я поступила в университет. Училась на филологическом. Однажды ехала в автобусе. Мой рассеянный взгляд скользил по меняющемуся рисунку улиц. Автобус, пыхтя, остановился. Неожиданно на остановке я увидела его. Едва узнала. Плечи сгорблены. Голова втянута. Но главное — лицо. Это было ежедневное лицо обычного человека. Конечно, он ждал другой автобус. Он не смотрел на меня, но если б и смотрел, не вспомнил, потому что нечего вспоминать. Мы медленно тронулись, я поворачивала голову вслед. Уже не увидеть того лица, настоящего. Я могла его вообразить, но увидеть его уже не дано. Лицо было заклеено, скрыто, спрятано дневным светом. Нужен небесный инструмент любви, чтобы снять маску».
Ранние влюбленности часто входят линиями Влияния в саму линию Сердца (рис. 4, л. Влияния — желтый, линия Сердца — красный).
Линия Сердца совмещает два типа.
Линия Сердца бывает прямой и изогнутой.
В данном случае мы имеем и прямой отрезок линии, который движется в пространство под указательным пальцем, и изогнутый.
Прямым и длинным линиям Сердца свойственно скрывать самые глубокие, сокровенные чувства, так что порой этот тип кажется внешне холодным и невозмутимым, что далеко не так.
Обладатели прямой и длинной чаще испытывают муки ревности, чем владельцы изогнутых линий.
Любопытная деталь — прямые линии тяготятся (затрудняются) выразить хорошие чувства: радость, счастье, восхищение, признание в любви, тогда как не задумываясь выражают раздражение и возмущение.
Изогнутому типу (рис. 4 — оранжевый) наблюдения вменяют большую открытость и свободу в самовыражении.
Причем бурно проявляются и «хорошие», и «плохие» эмоции.
И радость, и восторг, и гнев, и возмущение.
Хотя часть линии сердца восходит изгибом к среднему пальцу, первая любовь прошла по прямому типу линии.
Некоторую негативную роль сыграло немного опущенное основание мизинца — маркер неуверенности в себе.
Опущение мизинца связывают с некоторой репрессивностью воспитания в возрасте от рождения до пяти лет, с конфликтными взаимоотношениями отца и матери, с избыточностью требований к ребенку от внешнего окружения (взрослых, детей), которые обладатель не в состоянии выполнить, также с угрозами безопасности и прочими неблагоприятными факторами, препятствующими раскрытию личности ребенка.
|
| |
| |
