| Strannik | Дата: Вторник, 01.03.2011, 21:43 | Сообщение # 1 |
 Мудрость сияния
Группа: Проверенные
Сообщений: 2597
Статус: Offline
| Потайная дверца.
«Едва брезжит рассвет. Последние годы просыпаюсь рано. Сон бежит и оставляет наедине с памятью. Память странная. Что было вчера - не помню. А глубокое детство часами стоит перед глазами. Вижу себя, будто со стороны, маленькой девочкой. Мы возвращаемся откуда-то с родителями. Они держат меня за руки. Я иду между ними. Иду и сплю. Ноги шагают, а голова спит. Как было хорошо. Как спокойно было. Родители казались богами. Все знают, умеют, могут. Если больно - дунут и пройдет.
Потом вплывает комната с новогодней елкой. Это была малюсенькая детская для малюсенькой девочки. Малюсенькой комнату называли родители. Мне она не казалась маленькой. Наоборот, чудилось, что в углу за елкой, в темном углу, небыло стен, а комната присоединялась к чему-то огромному, одновременно страшному и влекущему. Под елкой стоял домик. Отец вырезал его из фанеры, разрисовал боковые стены под бревна, получилась изба. На крыше лежали куски белой ваты - снег. В избушку он вставил стеклянную трубку, в нее тоненькую свечку, она горела, и я думала, что в домике кто-то живет. Мне так хотелось уменьшиться ростом и попасть в избушку и узнать - кто, и пожить там немного, но у меня никак не получалось. Но я верила, что когда-нибудь получится. Такая новизна была тогда. Мир был свежим, чистым счастливым. Родители были молоды. Приходили гости. Гостей было много. Все садились за длинный стол. Шумели, смеялись.
Прошли годы, и все, кто сидел за тем столом, умерли. Я знаю, как они умирали. Теперь мне кажется, что я это знала еще тогда, когда была маленькой девочкой. Но это, конечно неправда. Потом сплю - не сплю, попадаю в школу. Подружку свою Ниночку вижу. Платиновые волосы, собраны в две тугие косички. С ней мы дружили шестьдесят два года, и она умерла.
Почему-то рядом с девочкой возникает мой муж. Он был военным. Прожила с ним четыре года, и он погиб на каких-то испытаниях. Потом был другой муж, я с ним прожила двадцать лет, и он умер. Кажется, был третий, помешан был на деньгах, тот ушел быстро. Что с ним, где он не знаю. Детей не дал Господь. А с детьми, наверное, хорошо.
Тут ноги заныли, застонали в коленях. Лежать невозможно. Бреду к окну. Время, наконец, приоткрывает фиолетовое веко, и ослепительный взгляд солнца втекает в комнату. Солнце всегда одинаково. Рассветы разные. А оно все такое же! Гомер писал: солнце встает из океана, а на севере никогда не заходит. Как он знал, южный человек? Каким сном угадал про полярный день? Смотрю вниз, на улицу. Темные фигурки людей снуют в разных направлениях. Кто они? Неизвестной, незнакомой породы. Как они далеки.
Город уже заселен другими людьми. Над ними горящие крыши домов. Они думают, что город принадлежит им. Как когда-то думали мы. А он сам по себе. Сколько нас осталось, родившихся в том далеком году? Десять? Сто? Может быть, кто-то, как и я смотрит сейчас на людей и не узнает никого. Он где-то на другом конце города. Между нами пространство. Оно заполнено, чем-то, как водой. Его много. Это океан. Океан одиночества. Не переплыть.
Когда умер отец, я несколько месяцев ходила по улицам, всматривалась в прохожих. Иногда обгоняла и всматривалась в лица. Казалось, встречу отца. Мнилось, он рядом, где-то в соседнем проулке за углом. Через три года умерла мать, и я искала похожую пару. И всякий раз ошибалась.
Потом это прошло. И на улицу и уже давно не выхожу. Раз утром я проснулась и слышу голоса в соседней комнате. И мне сделалось так сладко. Я узнала голос отца и матери. Я подошла, открыла. Никого. Видимо, они успели уйти, поскольку я долго шла к двери.
Память странная. Из девочки я шагнула сразу в старуху. Точно знаю, что девочка — это я, а когда я была девушкой, женщиной, не помню. Все смутно. Как не со мной. И молодую мать и отца вижу ясно. Старыми не вижу их. До мельчайших подробностей предстают цветные картины. Вот мы идем по улице. Мои маленькая ладошка в огромной руке отца. Снег скрипит. Колокольный звон. Потом мы в комнате я, папа и мама едим грецкие орехи. Отец рассказывает сказку. Мы вся смеемся. Я знаю, все это вернется. Однажды я открою дверь, а там все мы вместе. Я плачу. Плачу от радости. Потому что так будет».
Линия Меркурия (линия 19 на рис. 1—2) поднимается в подпальцевую зону мизинца и теряется в группе квадратных образований (рис. 3 - 4).
Такая комбинация по индийской версии имеет ряд трактовок:
а) муки одиночества в старости;
б) ослабление памяти, провалы памяти;
в) навязчивая идея;
г) обстоятельства превозмогают волю. На время человек — игрушка в руках судьбы;
д) потеря имущества, недвижимости, вследствие стихийного бедствия, такого, как пожар, наводнение, землетрясения (обычно - в возрасте от 60 лет);
е) крах авантюрного замысла.
Поскольку рука дублирует информацию другими значками в других участках кожной поверхности, представляется возможность уточнить трактовку.
Если, конечно, эти значки удастся найти.
|
| |
| |
