| Strannik | Дата: Пятница, 16.07.2010, 18:07 | Сообщение # 1 |
 Мудрость сияния
Группа: Проверенные
Сообщений: 2597
Статус: Offline
| Ветер.
«В день отъезда дул сильный ветер. Здесь это бывает часто. Исландия — остров в океане. Поживешь здесь, и кажется: у океана нет берегов. Из окна не меняющийся вид на бездонную, зеленую массу воды.
Отец получил годовой научный отпуск и решил использовать для работы в университете Миннесоты. И мы едем в Штаты.
Через несколько лет жизни Исландия поднадоедает российскому духу, ловишь себя на желании расставить руки, разбежаться и сиганул» с острова ввысь, через океан, который, как показывает атлас, все-таки кое-где окружен сушей.
Мы прохаживаемся по залу аэропорта. Сквозь огромное стекло видно, как на флагштоках рвутся красные кресты на голубом фоне. Брат, уже взрослый юноша, покачивается с носка на пятку. «Пап, ты полагаешь, мы взлетим при таком ветре?» — «Обязательно. Взлет всегда направлен против ветра. Так легче взлетать самолетам. И птицам».
Радость отрыва проросла крыльями самолета. Никогда еще так не хотелось новизны.
В Миннеаполисе было солнечно. Первое удивление — хвойные деревья, могучие буки и тугие стволы берез, от которых екает сердце. Центр города впечатляет улицы — долины между сверкающими небоскребами. Машина ехала быстро, мечта еще быстрее, мечта обгоняла реальность и уже поселила меня в шикарной башне из голубого стекла с видом на мир.
Мы ехали прочь. Центр оставался сзади, и мечта отставала от автомобиля, втянутая в высотную роскошь, а мы удалялись. Линия горизонта упала до четырех-, трех-, двухэтажных домов. К одному, серому, невнятному, дому свернуло наше авто. Снаружи дом не понравился. Интерьер конкурировал с экстерьером и побеждал. Две спальни и гостиная. И запах. В нашей с братом комнате всего одна кровать. Широкая, но одна, а мы уже взрослые люди. «Чего ты сникла? — мама обняла за плечи. — Разве ты не мечтала попасть сюда?» «Да, но». «Никаких «но». — бодро прервала мама, — только «да».
В Исландии я училась на первом курсе колледжа, а здесь надо было идти в школу, в двенадцатый класс. Разные системы образования. Но был и выигрыш, шаг назад дал два шага вперед. Через год, когда мы вернулись в Исландию, мне зачли американскую школу, и я перелетела на четвертый курс колледжа Я окончила колледж, и мы вновь вернулись в Миннеаполис.
Через месяц или два нас пригласили на армянские посиделки. Вечеринка проходила в одном доме, на открытом воздухе. На постриженной лужайке стояли пластиковые столы, над поляной тек сизый дымок жарящегося шашлыка. Разговаривали, пили вино, грустили. На следующий день под вечер зазвонил телефон. «Тебя», — брат протянул трубку. «Алле, я слушаю». «Марина?» — спросил голос. «Марина», — ответила я. «Меня зовут Гарик, ваш телефон мне дал Майкл». — «Какой Майкл?»
— «Сын хозяина дома, где позавчера была вечеринка». — «Ах да, Майкл. И что же?» — «Мы не могли бы увидеться?» — «Зачем?» В трубке — замешательство. Я прикусила язык, я иногда бываю прямолинейна. Мама говорила: в отношениях между людьми кривая короче прямой линии. «Просто так поболтать». «Я согласна, — ответила я быстро, ремонтируя возможный урон от излишней прямоты, — где?» «Я за вами заеду, — ответил он, — в пятницу вечером, около шести, как?» — «Хорошо». В пятницу в шесть — звонок в дверь. Открываю, взгляд проскакивает поверх головы молодого человека, по инерции, которая поддерживает прямизну взгляда. Опускаю глаза, нахожу лицо. Какой маленький! Я улыбнулась. «Вы Марина?» — спросил он. На лице — тень удивления. Позже, через полгода, он рассказал, о чем он подумал: Какая высокая! «Вы готовы?» — спросил он. — «Да». Мы подошли к серо-голубому «Форду». Я садилась без колебания, такой же была и мысль: «Отношения бесперспективны». Я не знала, куда мы едем. Оказалось, на квартиру к его приятелю. Приятеля как раз не было дома Квартира была небольшая, но вполне. Вино, фрукты, легкая закуска помогали в паузах. С каждой минутой общение становилось интересным. Мы вспоминали жизнь в Союзе, фильмы, которые смотрели в то время. Это путешествие в прошлое было чрезвычайно увлекательным. Мы забыли о неловкости и смущении и проболтали до двух ночи. Гарик отвез меня домой. Расставались друзьями. Казалось, Гарик подрос за это время. Папа был сердит: «Ты умеешь пользоваться телефоном? Может, тебя обучить?» Это завело, я нагрубила в ответ, мол, я совершеннолетняя, когда хочу, тогда и прихожу. Возникла полемика, в ходе которой истина треснула лопатам. Мы с Гариком стали встречаться, и я ни разу не вернулась раньше полуночи. Мы с папой ссорились, и расстояние между нами увеличиваюсь. Расстояние отчуждения. И однажды я поняла, что оно превышает радиус семейного очага. Я собрала чемодан, приехала к Гарику: «Я ушла из дома, — и почти без паузы предложила: — Хочешь, буду жить с тобой?» Его лицо поменялось от растерянности до решимости так быстро, что и мои сомнения рассеялись. Мы прожили полгала, за квартиру платили пополам, а за еду — он. Радости и блеска хватило месяца на два, потом понемногу все стало распадаться. Чувство юмора Гарика переросло в чувство мрамора — слегка окаменело. Потом у него начались проблемы с работой, он был недоволен собой, раздражался по пустякам. Я увлеклась итальянцами, в музыкальном смысле слова, влюбилась в итальянский язык, принялась изучать. Гарик уменьшался ростом, а из мрака будущего выехала медная табличка о бесперспективности отношений. Их завершение нуждалось в поводе, и он был явлен. Моего брата направили в шкалу художеств во Флоренцию, и я уехала с ним. Отношения оборвались. Это был этап жизни. Гарик открыл мне многое, и я ему благодарна. Но тогда в лицо дул сильный ветер, и хотелось летать».
На правой руке отмечаем смешение вертикального ряда (синий, зеленый).
Линия Влияния (отношения с Гариком) совмещена с линией поездки-переезда (желтый и коричневый соответственно).
Линия Влияния и линия Поездки пересекают вертикаль Судьбы и указывают на предстоящий разрыв связи.
|
| |
| |
